Пентаграмма › Кришнамурти – философ духа
Живой Дух – тихий Дух,
Живой Дух – это Дух,
У которого нет центра и, следовательно,
Нет пространства и времени.
Такой Дух не имеет границ
И это – единственная истина.
Джидду Кришнамурти (1895–1986)
В начале двадцатого столетия в Теософском Обществе английских теософов Анни Безант (18470–1943) и Г.В. Ледбитера (1847–1934) обучался и воспитывался мальчик-хинди, названный Кришна, как будущий “Учитель Мира”. В 1911 году Ледбитер и Безант основали Орден “Звезда Востока”, который на весь мир объявил Кришнамурти новым Духовным Учителем Мира. В 1929 году Кришнамурти порвал с этим образом. Он не хотел быть духовным учителем и постоянно подчеркивал, что каждый должен мыслить самостоятельно, должен увидеть и разрушить свои собственные условности и жесткие нормы в мышлении, воле и действиях. Догмы и предписания при этом не имеют значения. “Испытывай любой авторитет и себя самого и познай единство жизни во всем, что приходит, появляется и снова уходит”.
Кришнамурти не предлагал никаких техник. И хотя он не хотел быть Учителем Мира, он стал им. На своих многочисленных, широко посещаемых лекциях во всем мире он постоянно подвергал острому анализу мышление и образ действия отдельного человека, а также их последствия для общества.
Мери Латьенс…, Жизненный путь Кришнамурти, 1895–1986 г., перевод с английского, Жизнь и смерть Кришнамурти, Мюррей, Лондон, 1990.
Кришнамурти задает вопрос: Может ли Ваш Дух перестать думать о том, что было, что есть и что должно наступить и чего можно ожидать, исходя из того, что уже было? Может ли Ваш Дух быть свободным от привычек и от создания привычек? Если Вы глубоко вникнете в эту проблему, Вы обнаружите, что все это возможно.
Если дух обновляется и перестает формировать новые привычки, он остается свежим, молодым и способен к безграничному пониманию.
Для такого духа не существует смерти, ибо больше уже нет процесса накапливания знаний. Ведь накапливание знаний порождает привычку, подражание. Духа, который накапливает знания, ожидает распад и смерть. Но для духа, который ничего не копит, который умирает каждый день, каждую минуту, смерти нет. Он существует в состоянии бесконечного пространства.
Дух должен отпустить все, что он собрал: все привычки, все, на что он полагался, чтобы чувствовать себя защищенным. Теперь он больше не опутан сетью своих собственных мыслей. Отпуская прошлое, он освежается каждое мгновение. Поэтому он никогда не подлежит распаду и никогда не приводит в движение поток тьмы.
Самым необычным у Кришнамурти, который сам творил непосредственно из духа, было то, что Карл Экартсхаузен видел, когда говорил о “людях Света”: “Все, что он говорит и делает, происходит от имени или на основе свойств Огня, Света и Духа. Через это он все приводит к согласию, к завершению”.
Кришнамурти рассматривал понимание как значительный фактор для освобождения духа. Освобождение духа через полную трансформацию и внутреннюю революцию – вот что является для него ключевым понятием. Освобождение для него означало в первую очередь правильно понять нашу проблему свободы. Он говорит, что свобода – это состояние духа, который свободен от страха и принуждения и любого стремления к безопасности. Большое затруднение при этом представляет наша склонность быть кем-то или чем-то, занимать какое-то положение.
“Странно видеть, как большинство людей попадаются на признание или похвалу: на признание быть поэтом, философом, чем-то, что придает эго важности. И хотя то или другое дает большое удовлетворение, но имеет совсем мало значения. Признание – это пища для тщеславия и, возможно, для кошелька – а что же еще? Человек выделяется. Но выделение только порождает его собственные проблемы, которые постоянно нарастают. Речь идет о том, чтобы быть свободным как от успехов, так и от неудач”. Не слышим ли мы здесь Спинозу двадцатого столетия, который, возможно, даже последовательнее своего предшественника из шестнадцатого века?
“Происходит ли это сейчас в нашем мире политики, власти, положения и могущества или в так называемом духовном мире, но: если Вы стремитесь к тому, чтобы быть правдивым, бескорыстным и благочестивым, то до тех пор, пока Вы хотите быть кем-то, Вы уже несвободны. Но мужчина или женщина свободны, если они понимают, как все бессмысленно и благодаря этому обладают чистым сердцем, которое больше не движимо желанием быть кем-то. Если Вы поймете эту простоту, то Вы познаете и ее особую красоту и глубину”.
Такое состояние души Кришнамурти называет “тихий дух”. “Только если Вы обладаете очень тихим духом, Вы действительно можете воспринимать что-то, ибо тогда дух восприимчив к особой красоте”.
Что касается прогресса, то Кришнамурти дистанцируется от так называемого стремительного прогресса в технологическом смысле.
“Сила технологической мысли привела к огромным открытиям. Мы используем эту силу также для решения таких психологических проблем, как корыстолюбие, ненависть и страх. Но душа развивается совсем не так. Корыстолюбие и страх никак не могут однажды превратиться в свою противоположность. Скорее корыстолюбие будет только расти и увеличиваться в силе, оно никогда не превратится в бескорыстие”.
Кришнамурти учит, что необходимо обладать свободным духом, не обремененным ни традициями, ни прошлым. Необходима высшая свобода. Но в тот момент, когда вы думаете, что свободны, – вы еще не свободны. Вы должны иметь чистый, свободный, ничем не связанный дух. Но это невозможно, если в Вас постоянно присутствует страх перед чем-то.
Страх препятствует движению души. Вы обладаете глубокомыслящим, чистым духом, если Вы зорко отслеживаете все свои особенности, если Вы глубоко осознаете свои внутренние побудительные причины и без сопротивления принимаете их к сведению. Только тогда можно говорить о тонком, спокойном духе. Он воздействует медленно, осмотрительно. Этот дух не делает никаких выводов, не осуждает и не дает определений. Он должен слушать и ждать. Но это не может появиться только потом, позднее, это свойство духа должно иметься уже с самого начала. Кришнамурти говорит нам об этом так: “Возможно, Вы уже обладаете им, так дайте же ему все возможности расцвести”.
Началом для освобождения духа, как уже сказано, является понимание. Для Кришнамурти самое важное в понимании – это понимание ничего не знать. Это классическое признание, которое можно было найти уже у Сократа. И Христиан Розенкрейц говорит: “Сумма всего знания – не знать ничего”.
Кришнамурти выражает это по-другому: “Когда Вы говорите ‘Я этого не знаю’, то дух неподвижен, абсолютно тих. И эта тишина сохраняется”.
Самой важной метафорой для Кришнамурти является река, и особенно ее течение.
“Вода как будто очищает Вас тем или иным способом и смывает пыль воспоминаний о том, что было. Она придает духу свойство собственной чистоты, каковой является вода. […] Река принимает все и остается сама собой, не ведая ничего о чистоте или нечистоте и не заботясь об этом”. Для того, чтобы стоять в этом потоке, Вы должны жить легко (не легкомысленно), подобно гостю в своем доме или в своем теле. Быть гостем означает не чувствовать привязанности и легко странствовать по земле. Вы можете использовать свои органы чувств таким образом, чтобы они при выполнении своей работы не растрачивали энергию […] “или дайте им свободу. Вот этот безвременный поток и есть вечность”.
“Через него струится поток тишины. Его дух никогда не застывает. Он открыт для любой критики”.
Люди, знавшие Кришнамурти, даже сравнивали его присутствие с рекой – например, его биограф Пупул Джаякар, которая признается: “Через него струится поток тишины. Его дух никогда не застывает. Он открыт для любой критики”.
Однако этот поток призывает к перевороту. Кришнамурти говорит: “Речь идет о полной революции, и не только в больших вещах, но и в малых, повседневных. Вы находитесь в состоянии восстания. Не отпускайте его. Удерживайте уровень. Держите ваш внутренний огонь зажженным”.
Для Кришнамурти трансформация имеет решающее значение: “Религиозный дух – это истинный, революционный дух. Он взрывает и создает. Это творческое состояние”.
Это то же самое, о чем говорит “Огненная Комета” Джордано Бруно: “Приближается вечность”.
Ницше выразил это так: “Война должна привести вас в самих себя”, конечно, не на политическом или мирском уровне, а как раз наоборот. Кришнамурти говорит: “Политика крайне деструктивна. Когда люди говорят, что они работают для мира, преобразований, на первом плане всегда стоит “Я”. Люди, занимающиеся политикой, не могут обладать свежим духом. А миру требуются свежие духи, чистые духи. Ему не нужны духи, приспособившиеся к определенным стандартам, будь то индусы или мусульмане”. Так говорил он, когда речь шла об Индии. Но в другом месте он приводил доказательства того, что это касается и “христианских” политиков.
Быть в состоянии приспособления к определенным нормам и иметь внутреннее стремление освободиться от этого – вот что играет главную роль в философии Кришнамурти. Об этом современный философ имеет совершенно четкое представление и объясняет отношение к обычному научному духу следующим образом:
“Ученый дух исследует с помощью своей логики и точности внешний мир природы. Но это не ведет к внутреннему пониманию вещей. Однако только внутреннее понимание ведет к постижению внешнего. Мы же рассматриваем результат воздействий извне. Ученый дух точен и четок в своих исследованиях. Но он не сострадательный дух, ибо он не познал самого себя”.
Религиозный дух тоже обладает способностью мыслить точно. Поэтому этот дух является также и носителем ученого духа. А ученый дух не содержит в себе религиозного духа, так как он опирается на время и знания и нацелен на успех и результат.
Кришнамурти умеет в положительном смысле увязать между собой жизнь, любовь, революцию и вечность, и притом без всякой уступки относительно сущности духа: “Жизнь так богата, хранит так много сокровищ, и мы приближаемся с чистым сердцем. Мы не знаем, как нам наполнить наше сердце изобилием жизни. Внутренне мы бедны. А когда нам предлагается богатство, мы отказываемся от него. Любовь – это нечто тонкое. Она вызывает настоящую революцию, которая делает абсолютно счастливым. Лишь некоторые из нас могут начать что-то с любовью, только некоторые из нас стремятся к любви. Мы любим наши собственные обстоятельства и превращаем любовь в товар. У нас менталитет торговцев, но любовью торговать нельзя, она – не принадлежность, которую можно взять и отдать. Это состояние бытия, в котором растворяются все человеческие проблемы. А мы идем к колодцу с наперстком. Так жизнь становится скудным, ничтожным, мелочным делом. […] Я не уверен, но мне кажется, от любви можно воспылать. Это – негасимое пламя. Вы можете так много получить от нее, что Вам захочется поделиться этим с каждым, и Вы сделаете это. Вы подобны реке с бурным течением. Она загрязняется. В нее попадают человеческие нечистоты, но вода вновь и вновь самоочищается и течет дальше быстрой рекой. Ничто не может испортить любовь, в ней растворяется все, хорошее и дурное, ужасное и красивое. Она – единственное, что вечно и неисчерпаемо”.
Кришнамурти как философ духа на примере своей жизни показал нам это и прошел великий процесс трансформации. Он был примером для человека, который в наше время переменчивости открыт для влияний новых энергий.
Его биограф, Пупул Джаякар, однажды задала ему вопрос, кто он. На это Кришнамурти ответил: “Не имеет значения, кто я. О чем Вы думаете, и можете ли Вы изменить себя самого – вот то единственное, что идет в счет”. И тут Джаякар вдруг стало понятно, что Кришнамурти никогда ни слова не сказал о самом себе. Он ни разу не сделал ссылки на свой личный опыт. И именно поэтому он оставался неизвестным, как бы хорошо его ни знали. “Это можно было почувствовать посреди дружеского общения”, – пишет Джаякар. “Во время обычного разговора он вдруг отстранялся. От него исходила тишина, сознание, которое не было сосредоточено на какой-нибудь точке. Однако в его присутствии чувствовалась благодать запредельного прикосновения”. Дружба, вечность, выход над временем и пространством, отказ от мирских амбиций, таких, как слава и почести, одиночество, но прежде всего, пребывание в потоке любви, который неисчерпаем, – вот признаки духовного человека, Кришнамурти, который жил как истинный Человек-Водолей под все взламывающим влиянием нового времени в Европе, Азии и Америке.
